Собственно в японском языке нет такого слова как женщина-самурай. Потому что определение “самурай” подразумевает только мужчину, без вариантов. Слово буси – также содержит в себе иероглиф “мужчина”. Поэтому применительно к женщинам применяется бугэйся (武芸者) — «человек боевых искусств», т.е. онна бугейся (онна – женщина). Кроме того, женщин могут называть букэ-но-онна (武家の女, но это не женщины-воины, а женщины из клана воинов, которые могут обладать навыками боевых искусств, но не обязательно. От букэ-но-онна не требовалось участия в боевых сражениях, но как женщины принадлежавшие клану воинов, они должны были соответствовать идеологии бусидо, а это в первую очередь служение супругу, при необходимости защита очага, для чего над порогом обычно всегда висела нагината, лёгкая алебарда. Героическая сила духа, порой проявляемая букэ-но-онна, восхвалялась кодексом бусидо и ставилась в пример мужчинам. Женщины из клана самураев должны были без колебания расставаться с жизнью при необходимости, а также лишать её своих близких, детей, если они сами по каким либо причинам не могли сделать это самостоятельно. Постоянной принадлежностью женщины-самурая был кайкэн, короткий кинжал, хранившийся за поясом или в рукаве и который вручался женщине по достижении совершенолетия (12 лет). При угрозе попадания в плен к противнику, этим кинжалом совершалось дзигай (аналог мужского сэппуку), при котором происходило перерезание горла.
Девочек из клана самураев с детства обучали серьезным боевым искусствам: владению нагината (лёгкой алебардой), метанию ножей и дротиков, стрельбе из лука, приемам дзю-дзюцу. Так что самурайские женщины при необходимости могли дать отпор насильнику или напавшему на ее дом врагу. Неожиданно для напавшего упакованная в кимоно «куколка» вдруг принимала боевую стойку, изящные шпильки из ее прически превращались в метательные ножи, веер ощетинивался стальными иглами, а в маленькой изящной ручке невесть откуда появлялся сверкающий кинжал.
Но были в истории Японии и женщины-воины, принимавшие непосредственное участие в боевых действиях. И среди них Томоэ Gozen (巴御前) ( 1157 – 1247 ) наложница или жена Минамото-но Есинака, одного из военначальников во времена войны Гэмпэй. Наиболее известным сражением которого является сражение при Курикара, где Тайра впервые получили сокрушительный разгром.
Томоэ прославилась своей храбростью и силой. Полагают, что она выжила после войны Гэмпэй (1180-1185).
“Хэйкэ моноготари” так описывает “онна bugeisha” женщину-воина:
“Особенно хороша была Томоэ — белолица, с длинными волосами, писаная красавица! Была она искусным стрелком из лука, славной воительницей, одна равна тысяче! Верхом ли, в пешем ли строю — с оружием в руках не страшилась она ни демонов, ни богов, отважно скакала на самом резвом коне, спускалась в любую пропасть, а когда начиналась битва, надевала тяжелый боевой панцирь, опоясывалась мечом, брала в руки мощный лук и вступала в бой в числе первых, как самый храбрый, доблестный воин! Не раз гремела слава о ее подвигах, никто не мог сравниться с нею в отваге.”
Томоэ сопровождала Ёсинаку практически во всех сражениях. Но в последнем при Удзигава, поблизости от Киото, Ёсинака велел женщине убегать, так как не хотел умирать в окружении “баб” или просто хотел, чтобы она спаслась: “— Ты — женщина, беги же прочь отсюда, беги скорей куда глаза глядят! А я намерен нынче пасть в бою. Но если будет грозить мне плен, я сам покончу с жизнью и не хочу, чтоб люди смеялись надо мной: мол, Ёсинака в последний бой тащил с собою бабу! — так говорил он, а Томоэ все не решалась покинуть Ёсинаку, но он был непреклонен. «О, если бы мне встретился сейчас какой-нибудь достойный противник! — подумала Томоэ. — Пусть господин в последний раз увидел бы, как я умею биться!» — и, с этой мыслью остановив коня, стала она поджидать врагов. В это время внезапно появился прославленный силач Моросигэ Онда, уроженец земли Мусаси, и с ним дружина из тридцати вассалов. Томоэ на скаку вклинилась в их ряды, поравняла коня с конем Онды, крепко-накрепко с ним схватилась, стащила с коня, намертво прижала к передней луке своего седла, единым махом срубила голову и швырнула ее на землю. Потом сбросила боевые доспехи и пустила коня на восток.”
Ходзё Масако (1156—1225), жена Минамото но Ёритомо и букэ-но-онна в боевых поединках не отметилась (как и сам Ёритомо), но показала себя великим стратегом. После смерти в 1199 г. Минамото-но Ёритомо Ходзё Масако стала буддийской монахиней, но её влияние на политическую жизнь Японии от этого не уменьшилось. Она добилась чтобы её младший сын 12-летний Санэтомо получил титул сёгуна, заставив отречься его старшего брата Ёрииэ и, таким образом самостоятельно управляла Японией совместно со своим отцом Ходзё Токимасой. Влияние Масако в правительстве Камакура было настолько значительным, что она получила прозвище Ама-сёгун(Монахиня-сёгун).
Онна бугейся Накано Такэко ( 中野 竹子, 1847 – 10 октября 1868), старшая дочь чиновника княжества Айдзу Накано Хэйная (中野 平内), получила не только гуманитарное образование, но и приобрела навыки в боевых искусствах, хорошо владела нагинатой. Настолько хорошо, что работала инструктором боевых искусств в 1860-е годы. В битве за Айдзу (1868 год, про те времена был фильм “Последний самурай”) она сформировала неофициальный “женский отряд”. В ходе сражения против сил Императорской армии, Такэко получила пулевое ранение в грудь и попросила свою сестру Юко отрезать ей голову и похоронить её, чтобы она не досталась врагу в качестве трофея. Голова Такэко покоится под сосной возле храма Хокайдзи (посёлок Айдзубангэ префектуры Фукусима). А в городе Айдзувакамацу с тех пор ежегодно проводится осенний фестиваль «Айдзу Мацури» (会津まつり), где главным действующим лицом являются одетые в хакама (штаны) девушки с белыми повязками на головах, изображающие Такэко и её воинов.
Девочек из клана самураев с детства обучали серьезным боевым искусствам: владению нагината (лёгкой алебардой), метанию ножей и дротиков, стрельбе из лука, приемам дзю-дзюцу. Так что самурайские женщины при необходимости могли дать отпор насильнику или напавшему на ее дом врагу. Неожиданно для напавшего упакованная в кимоно «куколка» вдруг принимала боевую стойку, изящные шпильки из ее прически превращались в метательные ножи, веер ощетинивался стальными иглами, а в маленькой изящной ручке невесть откуда появлялся сверкающий кинжал.
Томоэ прославилась своей храбростью и силой. Полагают, что она выжила после войны Гэмпэй (1180-1185).
“Хэйкэ моноготари” так описывает “онна bugeisha” женщину-воина:
“Особенно хороша была Томоэ — белолица, с длинными волосами, писаная красавица! Была она искусным стрелком из лука, славной воительницей, одна равна тысяче! Верхом ли, в пешем ли строю — с оружием в руках не страшилась она ни демонов, ни богов, отважно скакала на самом резвом коне, спускалась в любую пропасть, а когда начиналась битва, надевала тяжелый боевой панцирь, опоясывалась мечом, брала в руки мощный лук и вступала в бой в числе первых, как самый храбрый, доблестный воин! Не раз гремела слава о ее подвигах, никто не мог сравниться с нею в отваге.”
Ходзё Масако (1156—1225), жена Минамото но Ёритомо и букэ-но-онна в боевых поединках не отметилась (как и сам Ёритомо), но показала себя великим стратегом. После смерти в 1199 г. Минамото-но Ёритомо Ходзё Масако стала буддийской монахиней, но её влияние на политическую жизнь Японии от этого не уменьшилось. Она добилась чтобы её младший сын 12-летний Санэтомо получил титул сёгуна, заставив отречься его старшего брата Ёрииэ и, таким образом самостоятельно управляла Японией совместно со своим отцом Ходзё Токимасой. Влияние Масако в правительстве Камакура было настолько значительным, что она получила прозвище Ама-сёгун(Монахиня-сёгун).