В начале 1990-х, когда байкерская культура в России только зарождалась, мне попалось видео с американской вечеринки в честь выхода из тюрьмы Ральфа «Сонни» Баргера (легендарного президента Hells Angels МС). Тридесятая копия с ужасным изображением и звуком, но я разглядел на экране человека в жилете Cossacks MС Russia...
В те времена о жизни собратьев «за бугром» мы узнавали из редких залистанных журналов и засмотренных видеокассет, «Ночные Волки» только начали набирать вес в московской мототусовке, а «Ангелы Ада» были чем-то полумифическим. И лишь спустя годы мне удалось познакомиться с этим человеком. Олег Гоч, он же «Алик», он же «Кимирсен», отец-основатель одного из первых и старейших из ныне действующих клубов СССР, активный участник становления байкерской культуры в России.
Олег, традиционный вопрос: как и когда в твоей жизни появился мотоцикл?
В начале 1970-х в Ростове-на-Дону, откуда я родом. Велосипед с моторчиком Д-4, потом «Верховина», потом «Рига», в который впихнул движок от «Минска»… Папа, чтобы я не хулиганил на улице, сдал меня в секцию мотокросса. Но главное, что повлияло на неокрепшую душу, это компания взрослых парней во дворе нашего старого дома. Меня манили их обшитые железом гаражики, обклеенные фотографиями мотоциклов из журналов соцстран, где из радио играла рок-музыка (несмотря на глушилки «вражеских голосов»). Там они хранили свои «Явы», вишневые с блестящим хромом, самодельными высокими рулями, обтянутыми шкурами сиденьями, наклейками с иностранными надписями на баках… Магия! До сих пор помню запах летнего горячего асфальта, резины и выхлопа двухтактного двигателя.
Как ты оказался в Москве?
В 1982 году я познакомился с Владимиром Кузьминым. История группы «Динамик» началась с гастролей в Ростове, которые я помогал готовить – делал рекламу, раскручивал первый альбом. Но из-за смерти Л. И. Брежнева они сорвались, и мы месяц просто бухали вместе. Через несколько лет у меня наступил кризис: развелся с женой, бар с дискотекой, где я работал, закрыли в связи с горбачевским безалкогольным законом. Я позвонил Владимиру:
– Вам нужны люди?
– Да. А когда сможешь приехать?
– Завтра, в 6 утра…
Так я оказался в столице, начал ездить на гастроли с группами «Динамик», «Круиз», «Галактика», «Интеграл» как техник, а потом как свето- и звукооператор. Попал в «Рок-лабораторию».
А как ты попал в мототусовку?
Для меня всегда были неразделимы две вещи – рок-музыка и мотоциклы. В 1981 я получил травму позвоночника и не садился в седло до 1986 года. Тогда я познакомился с Эдиком Ратниковым, который снова подсадил меня на мотоцикл. Он был членом практически забытого сегодня клуба Black Aces («Черные Тузы») – первого объединения мотоциклистов на пост-советском пространстве, хотя бы отдаленно похожего на классический западный мотоклуб. Тогда было множество мелких районных рокерских тусовок, собиравшихся в Лужниках, и несколько крупных, таких как «Мафия рокеров центра». Но никаких понятий типа «клуб», «цвета», «устав», у них, конечно, не было. У руля стояло несколько заводил, а девиз был один: «Беспредел!» Собиралась толпа (кто на чем) и с ревом валила по ночной Москве. С появлением информации начали появляться зачатки байкерской культуры. В первую очередь это были фильмы, такие как «Улицы в огне» и «Мэд Макс». Black Aces стал первым объединением именно байкерского толка. Были жилетки, «цвета». Руководил им Руслан Тюрин, он же «Рус». И все-таки это была скорее тусовка по интересам, без структуры, а главное – без общей цели. С его отъездом на ПМЖ за границу клуб распался. В байкерском мире роль личности очень важна. К сожалению, не нашлось такой, которая подхватила бы знамя и смогла развить идею. Жаль, что «Тузы» ушли в небытие, ведь это история российского байкерского движения… В общем, Эдик подтянул меня в мототусовку, а я его – в «Рок-лабораторию». В итоге он стал музыкальным продюсером, а я – байкером.
Почему у нас стали появляться байк-клубы по западному образцу?
Рокерское движение было скорее мото-хулиганское, молодежное, не склонное к порядку. А люди взрослели. Начала появляться информация с Запада, где уже давно сложилась байкерская культура. Это было круто, модно. И мы тоже ощущали необходимость объединиться. В то время сильно напрягала милиция, люберецкое движение, районные гопники… Со всех сторон враги! Сначала была одна большая тусовка на «Кузне». Маленький парк на Пятницкой (рядом с м. Новокузнецкая) стал в конце 1980-х – начале 1990-х первым и основным местом сбора всех слоев мототусовки. Из нее вышло два клуба. До сих пор не могу понять, почему именно два. Так получилось.
Почему ты решил создать собственный клуб?
Фактически клуб уже существовал. Была своя тусовка – человек пятнадцать, были определенные цели и задачи. Оставалось заявить о себе официально. Начали, конечно, с названия. Каждый предлагал свой вариант и обосновывал. Были в наших рядах и радикалы (панки-анархисты), которые предлагали такие, что и в слух-то стесняюсь произнести. «Представьте, будет вам 70 лет, и вы будете носить ЭТО на спинах?!..» – сказал я и предложил свое название: Cossacks («Казаки»). В то время открылся железный занавес. А что приходит на ум иностранцу, когда говорят про Россию? Матрешка, балалайка, водка?.. Конечно, казаки. То есть название с ярко выраженным национальным колоритом. Но привязки к казачеству, как к классу или сословию, не было. Cossacks MC Russia – имя собственное. Клуб создавался по образу и подобию Hells Angels, с которыми я познакомился в Дании. Дело было зимой в Копенгагене. На мне был кожаный плащ времен войны, купленный за 5 рублей на Тишинском рынке (в то время – толкучка), калмыцкая меховая шапка, рваные джинсы и армейские ботинки. В таком виде захожу в магазин Harley-Davidson и на ломаном английском говорю, что я из России и мне нужны запчасти на старые «Харлеи» (у меня их было несколько). Они разводят руками:
– Это сложно! А что, у вас в Штатах с этим проблема?
– Так я же вам сказал: я из России.
– Да ладно! Мы эту шутку уже слышали.
И тут я достаю красный паспорт с надписью «СССР»… Продавец аж со стула свалился! Все забегали, начали куда-то звонить. «Ты сегодня свободен? – спрашивают. – Поедем в клуб!» Тогда для меня понятие «клуб» – это зал какого-нибудь Дома культуры, где неформалы волосатые играют, типа «Горбушки» («Горбушка» или «Горб», «Горбуха» – Дом культуры имени Горбунова, на протяжении двадцати лет (1987-2006) считавшийся главной рок-площадкой Москвы. Здесь же находилась самая известная музыкальная толкучка (1987-2000). А приехали мы в клаб-хаус Hells Angels. Тут уж у меня отпала челюсть! Олдскульные чопперы, реальные байкеры, всё в тематическом антураже. Мы такое даже на картинках не видели! Оттуда я не вылезал три дня, именно там узнал о МС-клубах, о «цветах». Там же татуировщик нарисовал нашу будущую эмблему. Я оказался первым советским байкером, попавшим в структуру HAMC. В итоге с 1989 по 1996 год я приезжал туда 15 раз, побывал у всех существовавших на тот момент чапт Скандинавии. Когда я путешествовал на мотоцикле, информация проходила через клаб-хаусы, меня приглашали, встречали на трассе… Только сейчас, по прошествии лет, я понимаю, насколько крутой «респект» был оказан человеку, который на тот момент для них из себя ничего не представлял.
Как ты познакомился с Сонни Баргером? Для того времени это было немыслимо, круче, чем поручкаться с президентом США!
Как-то в 1991 году шли мы в «цветах» по площади Гагарина. Глядь, к нам сзади женщина с фотоаппаратом пристраивается. Мы ей пальчиком погрозили, мол «нельзя», а она все равно щелкнула – и бежать. Мы за ней. Оказалось, американская журналистка, корреспондент газеты San Francisco Examiner. И рассказала, что знает самого Сонни Баргера! Мы говорим: «Врешь!» А она: «Нет! И его знаю, и его жену. Мы соседи». А через какое-то время принесла письмо от Шерон Баргер (его тогдашней жены), которая писала, что Сонни сейчас в тюрьме, но передает привет российским байкерам. Мы стали переписываться. И вот, осенью 1992 года, приходит письмо от самого Баргера, где он пишет, что он вскоре освобождается и хочет, чтобы я приехал. Пришлось продать только что отреставрированный мотоцикл… Я оказался на грандиозном мероприятии. Куча народа: члены HAMC со всего мира, множество представителей дружественных клубов. И я первый, кто попал на мероприятие такого уровня из постсоветского пространства.
Мототусовка 80-х родила два клуба: Night Wolves MG и Cossacks MC. Как случилось, что о первом знают все, а о втором – почти никто?..
В 1992 году клуб переехал в Ростов-на-Дону. Начало 90-х было смутным временем как в Москве, так и во всей России. Имея перед глазами европейский опыт, я понимал, что клуб должен развиваться, у него должен быть клаб-хаус, собственный бизнес – магазин, бар, мастерская, тату-салон. Заниматься каким-либо делом или найти помещение в столице было практически нереально – требовались связи и серьезные деньги. Я случайно встретил своего знакомого из Ростова, очень авторитетного человека (его уже нет в живых). И он предложил мне вернуться в Ростов: «Есть конкретная работа…» Я съездил туда, огляделся. Оценил базу на левом берегу Дона: домики, ресторан, концертная площадка, сауна, каналы. Было где разгуляться! И по возвращении на собрании предложил всем клубом переехать в Ростов. Парни посовещались и практически единогласно согласились. Но к моменту переезда клуб поредел. Далеко не все решились поменять уютную московскую квартирку с мамиными харчами и девушкой под боком на новое место с полной неизвестностью, когда все будет зависеть только от тебя и твоих братьев. Что касается «вселенской славы», то жизнь похожа на театр: ты известен, пока выступаешь на столичных подмостках, про тебя говорят, пишут, снимают кино. А Ростов, пусть и большой, но все же провинциальный город. Да я и не стремился к популярности, просто хотел жить так, как должен жить настоящий байкер. А возможность сделать это, ни под кого не подлезая и не прогибаясь, была на тот момент только там.
Я не раз слышал споры о том, какой первый русский МС-клуб – Night Wolves или Cossacks?
Люди могут говорить все, что угодно. И я не пытаюсь ничего оспаривать. Но по факту первым был Cossacks MC. Во всяком случае, в Москве это был первый реальный мотоклуб МС-формации и первые настоящие жилетки. Весной 1990 года мы праздновали свой первый день рождения в «Отрыжке» (Кафе «Отрадное», ставшее в первой половине 90-х культовым местом для рок- и мототусовки) и пригласили «Ночных Волков». А уже потом они пригласили нас на свой первый юбилей. Да и первые 24 жилетки для них шил в Ростове я… В общем, кому охота развенчать легенды, может покопаться, еще много осталось свидетелей тех событий. Но я не вижу в этом смысла. Каждый занял определенное место в истории движения. Старейшим МС-клубом США считается Boozefighters. Кто и что про него знает? А про Hells Angels, появившийся позднее?.. Суть не в первородстве, а чем ты стал в итоге.
Что произошло с клубом после его отъезда в Ростов?
Уехало 7 человек, а уже через год остались лишь двое. Провинция сильно отличается от столицы – образ жизни, менталитет окружающих. Люди в Ростове достаточно жесткие и живут по другим понятиям. Да и время было сложное, серьезное: надо было быть мужиком, отвечать за слова и поступки. Если в Москве ходила поговорка «мужик – хозяин своего слова: захотел – дал, захотел – забрал», то там все было по-другому. Надо было что-то делать, а не валяться на диване и пить пиво. После расслабленной Москвы и тепличной жизни при родителях это трудно! Например, мы охраняли заведение, куда по ночам заезжали бандиты со стволами, и иной раз приходилось участвовать в серьезных передрягах. Парни стали понимать, что не тянут тот образ жизни, на который замахнулись. Пока в клубе было все хорошо и легко – веселье, «бабки», пьянки – все были здесь. Наступили другие времена – всё закончилось. После этого появилась мысль о закрытии клуба и отъезде в Америку… Но постепенно все наладилось. Подтянулись местные ребята, клуб ожил и развивался. Появилось два филиала – в Новочеркасске и Миллерово. Мы сделали рок-клуб, устраивали музыкальные вечеринки. Появился клаб-хаус. Начали проводить байк-шоу. Налаживали связи с клубами юга России. Я часто бывал в Дании, у нас сложились дружеские отношения с НАМС. Идиллия продолжалась до середины 90-х, когда в Скандинавии разразилась так называемая Великая Северная война байкеров и «Ангелы» противостояли сразу нескольким клубам. Для тихой Европы это был ужас! А мы вляпались на границе: поняв, к кому мы приехали, пограничники аннулировали визы и отправили нас обратно. Поездки надолго прекратились…
Ты первый из россиян окунулся в западную байкерскую культуру и познакомился с НАМС. Чем был вызван их интерес? Не предлагали открыть филиал в России?
Возможно, что это происходило под влиянием моды на Перестройку и тому подобное. Я еще застал западную эйфорию по поводу рухнувшей «Империи зла» и строящейся демократии. Русский за границей был диковиной. В Дании, а потом в Америке меня водили к соседям, чтобы показать: «Вот человек, он приехал из России, к нам!» Но мне кажется, что не это главное. Конечно, новая огромная территория для них была интересна, но они говорили: «Россия для нас – спящий дракон. Мы ничего про вас не знаем. Приезжайте, будем общаться!» Но, к сожалению, не всё от нас зависит. Обстоятельства сложились так, что следующая попытка России стать частью всемирного братства, увенчавшаяся успехом, произошла лишь через 10 лет. И, к сожалению, я не имел к этому отношения…
Почему так случилось?
На рубеже веков в клубе произошел очередной кризис. 90-е закончились, а с ними ушел дух романтики и энтузиазма. Жизнь требовала другого, более серьезного подхода к жизни, к клубу. А людям хотелось просто тусить. Ни перед кем ни за что не отвечать, ничем не рисковать за «мнимые идеалы, которые Алик привез из Америки». Одни уходили потому, что я начинал жестко спрашивать, другие просто потеряли идею. Люди не были готовы жить реальной жизнью 1 % МС-клуба. Я слышал: «Ты привез сюда эту байкерскую заразу, которая нам не нужна». Но юлить я не умею, задней у меня нет. Чтобы просто ездить на мотоцикле, клуб не нужен. А чтобы просто бухать с друзьями, не нужен и мотоцикл. И если ты не готов жить реальной байкерской жизнью, не надо в это лезть! В итоге я остался один… Как-то утром почувствовал, что моя татуировка с эмблемой клуба начала гореть, будто ее кислотой полили. Так, что хотелось срезать ее ножом! А в голову лезла мысль: «Может, порвать со всем этим и начать новую жизнь?..» И я понял, что это был момент слабости, момент искушения. Взял себя в руки и пошел дальше. Но история клуба Cossacks MC в Ростове фактически закончилась. Это не значит, что не было желающих. Это значит, что у меня уже был опыт, и я не хотел давать «цвета» людям, которые не соответствовали моим представлениям о правильных членах МС-клуба. Я знаю, в чем смысл моего бытия, я нашел свой философский камень. Смысл жизни – в самой жизни. Для меня это жизнь байкера, а значит – и клуб, и всё, что с этим связано.
Сейчас Cossacks MC вновь возродился. Как это произошло?
В 2002-м в России появился хэнгераунд-чаптер Hells Angels MC. Естественно, я наладил с ними контакт. Мы стали плотно общаться, вместе ездить на слеты, организуемые HAMC, делать мероприятия. Чуть позже в Москве появилось несколько достойных парней, высказавших желание стать членами Cossacks MC. Я вернулся в Москву, и в 2009-м клуб вновь начал активную жизнь. Приходят новые достойные люди, появился клаб-хаус. Год назад после 24-летнего президентства я передал полномочия более молодому товарищу. Я так решил. Я понял, что пришло время, когда клуб будет существовать вне зависимости от меня, и я передаю свое дело в надежные руки. Пока готовилось это интервью, произошло событие, поменявшее судьбу его героя: Алик Гоч снял «цвета» своего клуба, и сейчас он «проспект» (кандидат в члены) Hells Angels MC.
Почему в твоей жизни произошел такой крутой поворот?
Со дня своего образования клуб Cossacks MC был ориентирован на Hells Angels MC World. Он строился по образу и подобию традиционного классического МС-клуба, которым является HAMC. Были клубы и до них, но только НАМС смог переформироваться, структурироваться и не просто выжить, а стать клубом №1 в мире. А равняться надо на лучших. В России ровняться было не на кого, мы сами делали свою историю. От Hells Angels MC Russia поступило предложение стать их хэнгераундами. Я сказал парням: «Решение принимать каждому. Но такой шанс дается раз в жизни». Не так много людей могут похвастать тем, что не они просились, а их пригласили. Это честь. В итоге почти всем составом (6 человек) мы перешли в НАМС.
А не жалко было покидать собственное детище с такой интересной долгой историей?
Жалко, конечно. Но Cossacks MC для того и создавался, чтобы в итоге стать HAMC. По ряду обстоятельств это затянулось на четверть века, но логическая цепь замкнулась. И все же мне не хотелось, чтобы клуб ушел в историю. Последнее время мы общались с группой достойных парней, заинтересованных стать членами Cossacks MC. Им я и передал свои «цвета». «Какими будете вы, таким будет и клуб», – сказал я. Теперь все в их руках.
06 июня 2014 moto-magazine.ru
В те времена о жизни собратьев «за бугром» мы узнавали из редких залистанных журналов и засмотренных видеокассет, «Ночные Волки» только начали набирать вес в московской мототусовке, а «Ангелы Ада» были чем-то полумифическим. И лишь спустя годы мне удалось познакомиться с этим человеком. Олег Гоч, он же «Алик», он же «Кимирсен», отец-основатель одного из первых и старейших из ныне действующих клубов СССР, активный участник становления байкерской культуры в России.
Олег, традиционный вопрос: как и когда в твоей жизни появился мотоцикл?
В начале 1970-х в Ростове-на-Дону, откуда я родом. Велосипед с моторчиком Д-4, потом «Верховина», потом «Рига», в который впихнул движок от «Минска»… Папа, чтобы я не хулиганил на улице, сдал меня в секцию мотокросса. Но главное, что повлияло на неокрепшую душу, это компания взрослых парней во дворе нашего старого дома. Меня манили их обшитые железом гаражики, обклеенные фотографиями мотоциклов из журналов соцстран, где из радио играла рок-музыка (несмотря на глушилки «вражеских голосов»). Там они хранили свои «Явы», вишневые с блестящим хромом, самодельными высокими рулями, обтянутыми шкурами сиденьями, наклейками с иностранными надписями на баках… Магия! До сих пор помню запах летнего горячего асфальта, резины и выхлопа двухтактного двигателя.
Как ты оказался в Москве?
В 1982 году я познакомился с Владимиром Кузьминым. История группы «Динамик» началась с гастролей в Ростове, которые я помогал готовить – делал рекламу, раскручивал первый альбом. Но из-за смерти Л. И. Брежнева они сорвались, и мы месяц просто бухали вместе. Через несколько лет у меня наступил кризис: развелся с женой, бар с дискотекой, где я работал, закрыли в связи с горбачевским безалкогольным законом. Я позвонил Владимиру:
– Вам нужны люди?
– Да. А когда сможешь приехать?
– Завтра, в 6 утра…
Так я оказался в столице, начал ездить на гастроли с группами «Динамик», «Круиз», «Галактика», «Интеграл» как техник, а потом как свето- и звукооператор. Попал в «Рок-лабораторию».
А как ты попал в мототусовку?
Для меня всегда были неразделимы две вещи – рок-музыка и мотоциклы. В 1981 я получил травму позвоночника и не садился в седло до 1986 года. Тогда я познакомился с Эдиком Ратниковым, который снова подсадил меня на мотоцикл. Он был членом практически забытого сегодня клуба Black Aces («Черные Тузы») – первого объединения мотоциклистов на пост-советском пространстве, хотя бы отдаленно похожего на классический западный мотоклуб. Тогда было множество мелких районных рокерских тусовок, собиравшихся в Лужниках, и несколько крупных, таких как «Мафия рокеров центра». Но никаких понятий типа «клуб», «цвета», «устав», у них, конечно, не было. У руля стояло несколько заводил, а девиз был один: «Беспредел!» Собиралась толпа (кто на чем) и с ревом валила по ночной Москве. С появлением информации начали появляться зачатки байкерской культуры. В первую очередь это были фильмы, такие как «Улицы в огне» и «Мэд Макс». Black Aces стал первым объединением именно байкерского толка. Были жилетки, «цвета». Руководил им Руслан Тюрин, он же «Рус». И все-таки это была скорее тусовка по интересам, без структуры, а главное – без общей цели. С его отъездом на ПМЖ за границу клуб распался. В байкерском мире роль личности очень важна. К сожалению, не нашлось такой, которая подхватила бы знамя и смогла развить идею. Жаль, что «Тузы» ушли в небытие, ведь это история российского байкерского движения… В общем, Эдик подтянул меня в мототусовку, а я его – в «Рок-лабораторию». В итоге он стал музыкальным продюсером, а я – байкером.
Почему у нас стали появляться байк-клубы по западному образцу?
Рокерское движение было скорее мото-хулиганское, молодежное, не склонное к порядку. А люди взрослели. Начала появляться информация с Запада, где уже давно сложилась байкерская культура. Это было круто, модно. И мы тоже ощущали необходимость объединиться. В то время сильно напрягала милиция, люберецкое движение, районные гопники… Со всех сторон враги! Сначала была одна большая тусовка на «Кузне». Маленький парк на Пятницкой (рядом с м. Новокузнецкая) стал в конце 1980-х – начале 1990-х первым и основным местом сбора всех слоев мототусовки. Из нее вышло два клуба. До сих пор не могу понять, почему именно два. Так получилось.
Во времена «Рок-лаборатории», тусовка на «Кузне», 1987 год.
Фактически клуб уже существовал. Была своя тусовка – человек пятнадцать, были определенные цели и задачи. Оставалось заявить о себе официально. Начали, конечно, с названия. Каждый предлагал свой вариант и обосновывал. Были в наших рядах и радикалы (панки-анархисты), которые предлагали такие, что и в слух-то стесняюсь произнести. «Представьте, будет вам 70 лет, и вы будете носить ЭТО на спинах?!..» – сказал я и предложил свое название: Cossacks («Казаки»). В то время открылся железный занавес. А что приходит на ум иностранцу, когда говорят про Россию? Матрешка, балалайка, водка?.. Конечно, казаки. То есть название с ярко выраженным национальным колоритом. Но привязки к казачеству, как к классу или сословию, не было. Cossacks MC Russia – имя собственное. Клуб создавался по образу и подобию Hells Angels, с которыми я познакомился в Дании. Дело было зимой в Копенгагене. На мне был кожаный плащ времен войны, купленный за 5 рублей на Тишинском рынке (в то время – толкучка), калмыцкая меховая шапка, рваные джинсы и армейские ботинки. В таком виде захожу в магазин Harley-Davidson и на ломаном английском говорю, что я из России и мне нужны запчасти на старые «Харлеи» (у меня их было несколько). Они разводят руками:
– Это сложно! А что, у вас в Штатах с этим проблема?
– Так я же вам сказал: я из России.
– Да ладно! Мы эту шутку уже слышали.
И тут я достаю красный паспорт с надписью «СССР»… Продавец аж со стула свалился! Все забегали, начали куда-то звонить. «Ты сегодня свободен? – спрашивают. – Поедем в клуб!» Тогда для меня понятие «клуб» – это зал какого-нибудь Дома культуры, где неформалы волосатые играют, типа «Горбушки» («Горбушка» или «Горб», «Горбуха» – Дом культуры имени Горбунова, на протяжении двадцати лет (1987-2006) считавшийся главной рок-площадкой Москвы. Здесь же находилась самая известная музыкальная толкучка (1987-2000). А приехали мы в клаб-хаус Hells Angels. Тут уж у меня отпала челюсть! Олдскульные чопперы, реальные байкеры, всё в тематическом антураже. Мы такое даже на картинках не видели! Оттуда я не вылезал три дня, именно там узнал о МС-клубах, о «цветах». Там же татуировщик нарисовал нашу будущую эмблему. Я оказался первым советским байкером, попавшим в структуру HAMC. В итоге с 1989 по 1996 год я приезжал туда 15 раз, побывал у всех существовавших на тот момент чапт Скандинавии. Когда я путешествовал на мотоцикле, информация проходила через клаб-хаусы, меня приглашали, встречали на трассе… Только сейчас, по прошествии лет, я понимаю, насколько крутой «респект» был оказан человеку, который на тот момент для них из себя ничего не представлял.
Как ты познакомился с Сонни Баргером? Для того времени это было немыслимо, круче, чем поручкаться с президентом США!
Как-то в 1991 году шли мы в «цветах» по площади Гагарина. Глядь, к нам сзади женщина с фотоаппаратом пристраивается. Мы ей пальчиком погрозили, мол «нельзя», а она все равно щелкнула – и бежать. Мы за ней. Оказалось, американская журналистка, корреспондент газеты San Francisco Examiner. И рассказала, что знает самого Сонни Баргера! Мы говорим: «Врешь!» А она: «Нет! И его знаю, и его жену. Мы соседи». А через какое-то время принесла письмо от Шерон Баргер (его тогдашней жены), которая писала, что Сонни сейчас в тюрьме, но передает привет российским байкерам. Мы стали переписываться. И вот, осенью 1992 года, приходит письмо от самого Баргера, где он пишет, что он вскоре освобождается и хочет, чтобы я приехал. Пришлось продать только что отреставрированный мотоцикл… Я оказался на грандиозном мероприятии. Куча народа: члены HAMC со всего мира, множество представителей дружественных клубов. И я первый, кто попал на мероприятие такого уровня из постсоветского пространства.
Ральф «Сонни» Баргер и Алик Гоч на вечеринке «Welcome home Sonny!» США, 1992 год
В 1992 году клуб переехал в Ростов-на-Дону. Начало 90-х было смутным временем как в Москве, так и во всей России. Имея перед глазами европейский опыт, я понимал, что клуб должен развиваться, у него должен быть клаб-хаус, собственный бизнес – магазин, бар, мастерская, тату-салон. Заниматься каким-либо делом или найти помещение в столице было практически нереально – требовались связи и серьезные деньги. Я случайно встретил своего знакомого из Ростова, очень авторитетного человека (его уже нет в живых). И он предложил мне вернуться в Ростов: «Есть конкретная работа…» Я съездил туда, огляделся. Оценил базу на левом берегу Дона: домики, ресторан, концертная площадка, сауна, каналы. Было где разгуляться! И по возвращении на собрании предложил всем клубом переехать в Ростов. Парни посовещались и практически единогласно согласились. Но к моменту переезда клуб поредел. Далеко не все решились поменять уютную московскую квартирку с мамиными харчами и девушкой под боком на новое место с полной неизвестностью, когда все будет зависеть только от тебя и твоих братьев. Что касается «вселенской славы», то жизнь похожа на театр: ты известен, пока выступаешь на столичных подмостках, про тебя говорят, пишут, снимают кино. А Ростов, пусть и большой, но все же провинциальный город. Да я и не стремился к популярности, просто хотел жить так, как должен жить настоящий байкер. А возможность сделать это, ни под кого не подлезая и не прогибаясь, была на тот момент только там.
Я не раз слышал споры о том, какой первый русский МС-клуб – Night Wolves или Cossacks?
Люди могут говорить все, что угодно. И я не пытаюсь ничего оспаривать. Но по факту первым был Cossacks MC. Во всяком случае, в Москве это был первый реальный мотоклуб МС-формации и первые настоящие жилетки. Весной 1990 года мы праздновали свой первый день рождения в «Отрыжке» (Кафе «Отрадное», ставшее в первой половине 90-х культовым местом для рок- и мототусовки) и пригласили «Ночных Волков». А уже потом они пригласили нас на свой первый юбилей. Да и первые 24 жилетки для них шил в Ростове я… В общем, кому охота развенчать легенды, может покопаться, еще много осталось свидетелей тех событий. Но я не вижу в этом смысла. Каждый занял определенное место в истории движения. Старейшим МС-клубом США считается Boozefighters. Кто и что про него знает? А про Hells Angels, появившийся позднее?.. Суть не в первородстве, а чем ты стал в итоге.
Что произошло с клубом после его отъезда в Ростов?
Уехало 7 человек, а уже через год остались лишь двое. Провинция сильно отличается от столицы – образ жизни, менталитет окружающих. Люди в Ростове достаточно жесткие и живут по другим понятиям. Да и время было сложное, серьезное: надо было быть мужиком, отвечать за слова и поступки. Если в Москве ходила поговорка «мужик – хозяин своего слова: захотел – дал, захотел – забрал», то там все было по-другому. Надо было что-то делать, а не валяться на диване и пить пиво. После расслабленной Москвы и тепличной жизни при родителях это трудно! Например, мы охраняли заведение, куда по ночам заезжали бандиты со стволами, и иной раз приходилось участвовать в серьезных передрягах. Парни стали понимать, что не тянут тот образ жизни, на который замахнулись. Пока в клубе было все хорошо и легко – веселье, «бабки», пьянки – все были здесь. Наступили другие времена – всё закончилось. После этого появилась мысль о закрытии клуба и отъезде в Америку… Но постепенно все наладилось. Подтянулись местные ребята, клуб ожил и развивался. Появилось два филиала – в Новочеркасске и Миллерово. Мы сделали рок-клуб, устраивали музыкальные вечеринки. Появился клаб-хаус. Начали проводить байк-шоу. Налаживали связи с клубами юга России. Я часто бывал в Дании, у нас сложились дружеские отношения с НАМС. Идиллия продолжалась до середины 90-х, когда в Скандинавии разразилась так называемая Великая Северная война байкеров и «Ангелы» противостояли сразу нескольким клубам. Для тихой Европы это был ужас! А мы вляпались на границе: поняв, к кому мы приехали, пограничники аннулировали визы и отправили нас обратно. Поездки надолго прекратились…
Алик Гоч и Татьяна «Колбаса» Еремеева. 1990 год.
Возможно, что это происходило под влиянием моды на Перестройку и тому подобное. Я еще застал западную эйфорию по поводу рухнувшей «Империи зла» и строящейся демократии. Русский за границей был диковиной. В Дании, а потом в Америке меня водили к соседям, чтобы показать: «Вот человек, он приехал из России, к нам!» Но мне кажется, что не это главное. Конечно, новая огромная территория для них была интересна, но они говорили: «Россия для нас – спящий дракон. Мы ничего про вас не знаем. Приезжайте, будем общаться!» Но, к сожалению, не всё от нас зависит. Обстоятельства сложились так, что следующая попытка России стать частью всемирного братства, увенчавшаяся успехом, произошла лишь через 10 лет. И, к сожалению, я не имел к этому отношения…
Почему так случилось?
На рубеже веков в клубе произошел очередной кризис. 90-е закончились, а с ними ушел дух романтики и энтузиазма. Жизнь требовала другого, более серьезного подхода к жизни, к клубу. А людям хотелось просто тусить. Ни перед кем ни за что не отвечать, ничем не рисковать за «мнимые идеалы, которые Алик привез из Америки». Одни уходили потому, что я начинал жестко спрашивать, другие просто потеряли идею. Люди не были готовы жить реальной жизнью 1 % МС-клуба. Я слышал: «Ты привез сюда эту байкерскую заразу, которая нам не нужна». Но юлить я не умею, задней у меня нет. Чтобы просто ездить на мотоцикле, клуб не нужен. А чтобы просто бухать с друзьями, не нужен и мотоцикл. И если ты не готов жить реальной байкерской жизнью, не надо в это лезть! В итоге я остался один… Как-то утром почувствовал, что моя татуировка с эмблемой клуба начала гореть, будто ее кислотой полили. Так, что хотелось срезать ее ножом! А в голову лезла мысль: «Может, порвать со всем этим и начать новую жизнь?..» И я понял, что это был момент слабости, момент искушения. Взял себя в руки и пошел дальше. Но история клуба Cossacks MC в Ростове фактически закончилась. Это не значит, что не было желающих. Это значит, что у меня уже был опыт, и я не хотел давать «цвета» людям, которые не соответствовали моим представлениям о правильных членах МС-клуба. Я знаю, в чем смысл моего бытия, я нашел свой философский камень. Смысл жизни – в самой жизни. Для меня это жизнь байкера, а значит – и клуб, и всё, что с этим связано.
Первая поездка в США в гости к Hells Angels MC. 1992 год.
Сейчас Cossacks MC вновь возродился. Как это произошло?
В 2002-м в России появился хэнгераунд-чаптер Hells Angels MC. Естественно, я наладил с ними контакт. Мы стали плотно общаться, вместе ездить на слеты, организуемые HAMC, делать мероприятия. Чуть позже в Москве появилось несколько достойных парней, высказавших желание стать членами Cossacks MC. Я вернулся в Москву, и в 2009-м клуб вновь начал активную жизнь. Приходят новые достойные люди, появился клаб-хаус. Год назад после 24-летнего президентства я передал полномочия более молодому товарищу. Я так решил. Я понял, что пришло время, когда клуб будет существовать вне зависимости от меня, и я передаю свое дело в надежные руки. Пока готовилось это интервью, произошло событие, поменявшее судьбу его героя: Алик Гоч снял «цвета» своего клуба, и сейчас он «проспект» (кандидат в члены) Hells Angels MC.
Почему в твоей жизни произошел такой крутой поворот?
Со дня своего образования клуб Cossacks MC был ориентирован на Hells Angels MC World. Он строился по образу и подобию традиционного классического МС-клуба, которым является HAMC. Были клубы и до них, но только НАМС смог переформироваться, структурироваться и не просто выжить, а стать клубом №1 в мире. А равняться надо на лучших. В России ровняться было не на кого, мы сами делали свою историю. От Hells Angels MC Russia поступило предложение стать их хэнгераундами. Я сказал парням: «Решение принимать каждому. Но такой шанс дается раз в жизни». Не так много людей могут похвастать тем, что не они просились, а их пригласили. Это честь. В итоге почти всем составом (6 человек) мы перешли в НАМС.
Алик Гоч на своем первом «Харлее» в день открытия первого ресторана быстрого обслуживания «МакДоналдс». 1990 год.
Жалко, конечно. Но Cossacks MC для того и создавался, чтобы в итоге стать HAMC. По ряду обстоятельств это затянулось на четверть века, но логическая цепь замкнулась. И все же мне не хотелось, чтобы клуб ушел в историю. Последнее время мы общались с группой достойных парней, заинтересованных стать членами Cossacks MC. Им я и передал свои «цвета». «Какими будете вы, таким будет и клуб», – сказал я. Теперь все в их руках.
«Чтобы просто ездить на мотоцикле, клуб не нужен. А чтобы просто бухать с друзьями, не нужен и мотоцикл».